монастырь Нораванк, Вайоц Дзор
Монастырь Татев
озеро Севан, Артанишский полуостров
Горные леса, Тавуш
Вид на Вайоц Дзор с Селимского перевала
Маковое поле, Сюник
Арка Чаренца по дороге в Гарни
Озеро Севан. Рыбаки
Воротанское ущелье, вид на деревню Алидзор
Небанальные дороги Армении
Айк Мелконян
Лично я работе в журнале «Ереван» благодарен безмерно уже хотя бы потому, что она дала возможность изъездить вдоль и поперек всю Армению. Причем узнал я страну далеко не только ту, что известна по всем справочникам и рекламе для туристов – как раз наоборот, главной ценностью оказались места, о которых знают, наверно, даже не все специалисты. Хучапи Ванк в Лори, например, или бесподобный Бхено Нораванк в Сюнике редко становятся объектами организованного посещения.
Впрочем, командировки наши совсем уж неорганизованными назвать было нельзя. Ехали с конкретным заданием, которое выполнялось неукоснительно, но по дороге всегда случались приятные неожиданности и открытия. Так уж получилось, что, за редким исключением, в качестве фотографа в группе, помимо меня и водителя, оказывался фоторедактор журнала Айк Мелконян.
Он-то и привносил элемент неожиданности и раздрая в спланированное путешествие, одновременно непостижимым образом упорядочивая его, как-то очень естественно предохраняя поездку от превращения в разброд и шатания по уютным лужайкам и прохладным лесам. Традиционному возгласу нашего водителя, слышавшемуся во вполне определенных местах: «Только не говори, Айк, что мы здесь остановимся для съемок!», следовал невозмутимый стереотипный ответ: «Ну ты же сам знаешь, что остановимся, зачем зря кричишь?»
Лица и виды
У Айка две главные специализации – портретная съемка (причем он очень любит снимать детей и стариков) и пейзажи. Это не натюрморты, нет, это такие антонимы натюрмортов, отвергающие статичность и просто любование, там всегда все в движении, эти облака и тучи, живые и непредсказуемые в своем поведении. Сила Армении, мощь духа этой земли явственно следует из этих картин. Кстати, благодаря персональной выставке Айка в Москве Армения приобрела армию заочных поклонников, а многие из них приехали сюда. Айк их сопровождал – он же еще и гид.
Никогда не забуду, как у Ерицаванка в Сюнике мы снимали бой самки ворона (не путать с вороной!) с соколом. Местоимение «мы», впрочем, здесь смело можно назвать попыткой примазаться к чужой славе – снимал, разумеется, Айк, я же был в роли наблюдателя. Хозяйка отчаянно защищала свое гнездо от проявившего недвусмысленную агрессивность сокола, сам же бой длился несколько раундов.
Ворониха отбивалась всеми возможными способами, включая свое естественное, если его можно так назвать, оружие. «Снарядов» оказалось немного, правда, видимо, птица обедала скудно и давно. Свое дело «боеприпасы» тем не менее сделали – униженный, оскорбленный и порядком потрепанный сокол улетел, а мамаша вернулась к своим птенцам, каркая с безошибочно узнаваемыми интонациями матерщинника от инфантерии.
А то – застрянет Айк в какой-нибудь полузабытой деревне, где и электричества-то нет, и примется снимать тамошних стариков. Идешь мимо этих бабушек и дедушек, здороваешься и проходишь мимо, не запомнив никого, а потом удивляешься фотографиям – как можно было пропустить, не отметить хотя бы в подсознании эти невероятно мудрые и выразительные лица.
Разбор полетов постфактум
Порой жутко усталые, но непременно счастливые, под ночь мы возвращаемся в гостиницу и, прежде чем приступить к ужину, Айк просматривает сделанные за день фотографии. Отбраковывалось сравнительно немного, хотя журнал печатал в качестве иллюстрации к статьям о поездке всего несколько снимков, включая один разворот, если попадался особенно шикарный кадр, а он, как правило, попадался на каждом шагу.
Монастырь Аричаванк
Во время осмотра Айк иногда останавливается на каком-нибудь снимке, глядит на картинку чуть удивленно, бормочет себе под нос что-то вроде «а как это, интересно, я сюда залез?», и продолжает листать фотографии. Удивляется он сам себе, постфактум, после того, как снимал объект или просто пейзаж с фантастического, немыслимого ракурса, а то и просто реально опасной для жизни точки. Так в Сагмосаване было, вот когда он полез снимать ущелье, отговаривать было совсем бесполезно и максимум, что можно сделать для друга, это отобрать мобильник до возвращения назад – чтобы случайный звонок не застал его балансирующим на краю пропасти, а рефлекс ответить ведь никто не отменял. После Сагмосавана он, кстати, тоже удивлялся собственным альпинистским навыкам.
Или вот еще случай: есть рядом с Мегри утопающая в лесу деревня Шванидзор. Дальше нее – граница с Ираном, то есть для Армении это край света. С северной стороны – Шикаохский заповедник, деревня по местным меркам немаленькая и даже совсем не уединенная. Но именно в таких деревнях порой получаются невероятные кадры.
Посреди пустыря стоят ворота. Просто ворота, которые никуда не ведут. Ровная площадка доказывает, что здесь когда-то была постройка, ее разобрали. Остались ворота. Зрелище само по себе интересное, а рядом важно гуляет курица. Ну вроде бы и гуляет себе, мы – каждый – так бы и прошли мимо.
Айк во все глаза следит за курицей. Когда мы уже решили отвлечь нашего фотографа от этого увлекательного занятия, курица, которую распирало от осознания своей важности, а для доказательства оного требовалось совершить что-нибудь этакое, вдруг, пометавшись, будто в поисках прохода, направилась прямиком к воротам. Когда дичь проходила через створ, нам показалось, что она облегченно вздохнула – нашла-таки дверь. Потом оказалось, что вздыхал Айк, он очень хотел запечатлеть курицу, которая входит в ворота, ведущие в никуда…
Искусство алогично по сути, даже такое, казалось бы, близкое к реальности и неотделимое от нее, как фотография. И, наверное, нужно чувствовать момент и человеческое лицо, ведь тот же монастырь и старика рядом можно снимать ежедневно по тысяче раз, но так и не получить стоящего снимка. Для фотографии, наверное, нужно умение безошибочно идентифицировать, что ты вот сейчас оказался в нужном месте и в самое подходящее время. Остальное – дело оптики.
А историй таких масса. Вот про приключение с бешеными огурцами, например, тоже интересно…
Но об этом – как-нибудь в следующий раз.
Рубен Гюльмисарян
фото Айка Мелконяна
