Битва за “Бразилию”

Открыв однажды утром 1985 года журнал «Variety», американские читатели были слегка удивлены. Вроде бы очередной номер журнала, ничего необычного. Но, полистав чуть внимательнее, они обнаружили, что одна из страниц пустая, обведена она черной рамкой, а в середине – скромная надпись, которая черным по белому гласила: “Дорогой Сид Шайнберг. Когда же ты выпустишь мой фильм “БРАЗИЛИЯ” в прокат?”. И подпись: “Терри Гиллиам”.
Кто такой этот самый Терри Гиллиам? Что за Сид Шайнберг и чем ему не угодила “Бразилия”?
Это сегодня Терри Гиллиам – известный на весь мир кинорежиссер, неслабо повлиявший своим уникальным киновидением на умы творцов поколения 1990-х и 2000-х. Однако в не столь далеком 85 году, хоть он уже успел снять пару весьма достойных лент, Гиллиам был более известен как один из членов британской комической труппы “Монти Пайтон”. В абсурдных телескетчах труппы он появлялся редко, так как актерское дарование у него, мягко говоря, сомнительное, очень уж специфическое. А вот карикатуры и анимации он делал как никто другой. Какую же волю он давал своей фантазии… Именно ему было поручено делать короткие мультики между бессвязными скетчами “Пайтона”. То есть, по сути Гиллиам был человеком, который связывал бессвязный “комедийный бред” труппы в цельный 30-минутный эпизод. Немудрено, что позже он стал своеобразным мастером визуального повествования.
Гиллиам никогда не скрывал, что считал работу аниматора лишь временной. Настоящей же его целью было делать кино. Он и Терри Джонс, другой член “Пайтона”, вместе срежиссировали первый полнометражный кинофильм труппы под названием “Монти Пайтон и священный Грааль” (1975). После у него нашлись связи в Голливуде.
И вот лет через десять на свет родилась “Бразилия” – пожалуй, самый славный фильм Терри Гиллиама, сценарий которого он написал вместе с давним другом Чарльзом МакКоуэном и известным драматургом Томом Стоппардом.
Гиллиам говорил, что “Бразилия” – это его версия знаменитой антиутопии Джорджа Оруэлла “1984”. И, пожалуй, это лучшее описание для фильма – он, правда, более абсурдный, веселый, но не менее ужасающий.
Главный герой этой эксцентричной трагикомедии – обычный клерк по имени Сэм Лаури (Джонатан Прайс). Живет он в Великобритании будущего, где правит тотальная бюрократия. Все должно делаться по бумажкам. Правительство предъявляет счета даже заключенным. Чем дальше они будут отрицать свою вину, тем больше счет. А в их виновности сомнений нет. Правительство не может ошибаться…
Внешне этот мир и эта система могут показаться приличными и действенными. Ну и что, что правительство немножко строгое и прагматичное? Зато люди-то вроде всем довольны. Но сразу чувствуется – “прогнило что-то в датском королевстве”. Вот едет Сэм в переполненном публичном транспорте, грезит о своем, не обращая внимания на других пассажиров. Вокруг него такие же мужчины, сидят и смотрят бесцельно на одну точку. Единственный пассажир, который стоит, – женщина… одноногая… с костылем…
Сэм тоже всем доволен, амбиций у него нет, живет он один. Недолюбливает мать за то, что эта богемная особа, водящая дружбу с высокопоставленными людьми, всячески пытается добиться для него повышения. А Сэм все время отказывается.
Но все меняется, когда наш герой встречает женщину своей мечты. В прямом смысле. Перед тем как встретить ее (Ким Грейст) наяву, Сэм постоянно видел ее в своих снах. В царстве Морфея она представлялась ему прекрасной полуголой нимфой, захваченной в плен демоническими существами. Сам он, словно ангел, парил в небесах, облаченный в рыцарские доспехи и готовый обнажить свой меч ради спасения любимой.
Чтобы выяснить ее имя, Сэму необходимо принять повышение и порыться в компьютерах Министерства Информации. Выясняется, что девушку зовут Джилл Лэйтон. Есть вероятность, что она связана с бандой террористов, постоянно взрывающих фешенебельные рестораны и магазины, тем самым причиняя огромные неудобства матери Сэма, которая, чтобы не видеть обожженные тела и мучения жертв взрыва, вынуждена лишать себя удовольствия лицезреть божественный интерьер ресторана и есть за ширмой… Но Сэм влюблен, и он намерен найти Джилл, вступая в неравный бой с бюрократической системой.
Если кратко, то фильм о том, как система унижает и убивает дух человека, не позволяет ему парить. И если в реальном мире победить систему человек просто не в силах, у него всегда найдется уютный уголок, где он будет самим собой – его воображение. Идея не нова, но подана здесь с грандиозным размахом.
На протяжении всей ленты постоянно звучат разные вариации песни “Бразилия” – то милые и задорные, то устрашающе грозные. Однако самый возвышенный вариант звучит во сне Сэма, когда он парит в облаках на крыльях любви. Бразилия – это образ того мира грез, где Сэм Лаури счастлив. В одном из своих интервью Гиллиам сказал: “В Америке в 60-е годы эта песня, образ Рио-де-Жанейро, – все это ассоциировалось с романтичными представлениями того времени, с мечтой о потерянном рае. Я хотел показать, что человек, который живет в авторитарной, жестокой стране, слушая эту песню, хочет сбежать из этого мира в цветущую Бразилию».
Вместе с тем сама лента не настолько наивна, как ее главный герой. “Бразилия” не заставляет зрителя любить Сэма Лаури, восхищаться его романтичностью и мальчишескими фантазиями. Наоборот, порой его действия сильно раздражают (ну нельзя быть настолько глупым и наивным). Иногда даже задаешься вопросом – не сам ли он виноват в том, что с ним случилось? Не причинил ли он больше вреда, чем пользы? Но ставить это ему в вину как-то не хочется, ибо хоть он и глупый, но зато честный, по-детски искренний. Нельзя же презирать ребенка за его буйную фантазию.
Вообще вся лента – это торжество человеческой (если быть точнее – американской) фантазии. Для Гиллиама пространство кадра – это песочница, где он играет большими идеями, при этом делая вид, что в руках у него куклы. В “Бразилии” не найти ни одного случайного кадра. Возможно, самое большое достижение режиссера в том, что весь этот осторожно спланированный хаос на экране выглядит спонтанным. Почти в каждой сцене есть макеты, шикарные декорации, изящные костюмы и т.д.
Ясное дело, что вся эта феерия стоила немало денег – около 15 млн долларов. И яснее ясного, что студия “Юниверсал” и ее глава Сид Шайнберг, который десятилетием раньше открыл талант “хитотворца” Стивена Спилберга, хотели окупить свой продукт. Поэтому они отказались выпускать картину в американский прокат, пока Гиллиам не согласится урезать острые углы и закончить ленту хэппи-эндом. Картина оказалась на полке.
Но мистера Гиллиама так легко не сломаешь. И вот в “Variety” появилось вышеописанное послание. “У меня не было агента, – рассказывал потом Гиллиам. – И, к счастью, никто мне не говорил, что в Голливуде так дела не делаются”. После этого фильмом начали интересоваться кинокритики. Гиллиаму удалось добыть копию ленты, и он устроил для них закрытый показ.
Настал день вручения наград Общества кинокритиков Лос-Анджелеса. Лучший фильм – “Бразилия”. Лучший режиссер – Терри Гиллиам. Лучший сценарий – Терри Гиллиам, Том Стоппард и Чарльз МакКоуэн…
В общем, Сид Шайнберг был просто вынужден выпустить ленту в прокат… где она, как и предчувствовал глава студии, с треском провалилась. Но это уже не имело значения. Гиллиам победил. Как и Сэм Лаури, Терри Гиллиам смело вступил в схватку с системой. Она доказала свою правоту, но Гиллиам все равно вышел триумфатором. Фантазия артиста одержала славную победу над холодной расчетливостью бизнесмена.

Артур Вардикян

Об Авторе

Похожие материалы

Оставить отзыв

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *