Живет в Ереване прекрасная художница и умелица. Правда, о ней у нас еще мало кто знает, но это, поверьте, только дело времени. Анастасия Сахалтуева в Армении чуть меньше года: приехала из Украины вслед за мужем, аниматором Андрианом Сахалтуевым (сыном известного художника, карикатуриста и мультипликатора Радны Сахалтуева — «папы» капитана Врунгеля, доктора Айболита, доктора Линси и капитана Сильвера из «Острова сокровищ» и многих других любимых рисованных героев нашего детства). Постепенно адаптируется к стране, пытается выучить армянский, старший сын уже ходит в школу. Словом, налаживает жизнь на новом месте…
Анастасия — выпускница Национальной академии изобразительного искусства и архитектуры (мастерская монументальной живописи под руководством проф. А.Кожекова и проф. А. Белянского) Украины. На родине неоднократно участвовала в групповых выставках, имела персональные выставки, в том числе «Состояние влюбленности » (галерея «Гриффон», Киев, 2005), «Хорошее настроение в Зазеркалье» (галерея «Мистець», Киев, 2007) и др. Член Союза художников Украины. Ее картины и витражи имеются во многих частных коллекциях.
Картины Анастасии удивляют и заставляют думать — где, когда, в какие времена жили героини ее картин: мойры, загадочные красавицы на фоне замков, красивых пейзажей, витражей. И сами работы — с сочными, яркими красками и их сочетаниями, плавными переходами форм – суть витражи, от которых не оторвать глаз. Они затягивают тебя в свой ирреальный, несколько статичный, монументальный мир. Символы, маски в виде тонких вуалей на лицах девушек, причудливые головные уборы, украшения, прически… Так и тянет спросить — кто вы, красавицы, колдуньи, и что вы делаете в нашем мире?
Анастасия не только рисует — она еще и работает с мозаикой, создает красивые предметы интерьера: столики, зеркала и т.д. Работа, надо сказать, не из легких: крепкое стекло приходится ломать пассатижами, и как результат – вечно израненные пальцы. Не говоря уже о долгих часах превращения груды разноцветных кусочков в произведение искусства.
— Вначале мне было страшно сюда ехать: непривычный мир, язык. Я только алфавит пока осилила. Хочу выучить язык, чтобы понимать — что же все-таки говорят люди вокруг меня. Но теперь привыкла — такое ощущение, что живу здесь лет десять. У вас очень красивый город — весь в деталях: ходишь и постоянно замечаешь что-то новое — деревянную дверь, интересную лепнину, скульптуры. Все очень красивое. Это рай для творческого человека. Мне очень нравится здесь. Люди хорошие: я поначалу очень удивлялась, что вечером можно спокойно ходить по городу. Что можно пить воду из крана. А еще из замечательных «пулпулаков». И Арарат безумно красивый: часто поднимаюсь на Каскад, чтобы им полюбоваться и всякий раз радуюсь, как ребенок.
- Рисование — это призвание? Твой сознательный выбор?
— Мой учитель всегда говорил, что мук творчества не бывает: надо работать, и вдохновение придет в процессе работы. Я стала художницей благодаря работе и своему педагогу. Это был замечательный человек и художник, график, живописец Михаил Козулин, представитель старой советской школы. Готовил меня к училищу. Он все время рисовал: стоя в очереди, на остановке, даже гуляя по улице… В день у него набиралась куча набросков. Для меня он — воплощение настоящего художника. И когда я пишу, постоянно себя спрашиваю: а что бы сказал Михаил Яковлевич? Много лет прошло, его нет уже в живых, к сожалению, а я все еще с ним советуюсь. Именно он сделал меня художницей, потому что я не собиралась заниматься этим. Это было желание мамы, а я хотела стать юристом. Я не умела рисовать, и учитель сказал, что из меня ничего не получится. Потом посмотрел на печальные мамины глаза и взял меня. И пришлось мне в сутки по восемь часов вкалывать, и мне было обидно, потому что у всех получалось, а у меня нет. И если бы не мамина настойчивость, если б не мой педагог… А вообще самое сложное – чувствовать себя художником изнутри, а не стать им, научиться рисовать…
- В каких-то армянских выставках успела поучаствовать?
— Только в этом году, на ЭКСПО. С подружкой мы решили открыть дизайнерское агентство, попробовали показать там мои столики, приобрести какой-то опыт. К нам были очень благосклонны, людям понравилось, и я надеюсь, что смогу здесь работать. Не хочется сидеть без дела — меня это очень угнетает. Тем более, я занимаюсь тем, что люблю. Некоторые мои друзья работают, зарабатывают деньги, но свою работу не любят. К счастью, у меня не так — работа и есть любимое дело: это то, что мне нравится и что я умею делать. Словом, осваиваюсь.
- Ты разноплановый творческий человек. Но что тебе ближе всего?
— Больше всего люблю живопись, масло. Были периоды, когда я прекращала рисовать, но всегда возвращались к этому. Витражи начала делать в 2007 году, потом забросила, так как появились дети, а с ними дома не очень-то поработаешь с паяльником. Пришлось опять писать картины. Потом дети подросли, и меня заинтересовала мозаика: я по профессии художник-монументалист, и в принципе все техники мы проходили. Теперь, видимо, пришло время эти навыки использовать. Как-то с подругой пошли на Вернисаж, там продавали ужасный столик – аляповатый, выкрашенный под золото. Подруга заставила купить — сказала, что я смогу сделать из него что-то очень красивое. Купила, перекрасила в синий цвет, выложила столешницу мозаикой, и вышло очень даже ничего. Я сама не ожидала. Потом купила второй, думаю, будут и другие.
- Почему у тебя так много женских портретов?
— У меня есть и пейзажи, и натюрморты, и работы, где попадаются мужчины (смеется). Но женские портреты мне нравятся больше – они, во-первых, красивые. Потом было много женщин-заказчиц: это или их портреты, или моих подруг. Начинала с подруг, так как мне нужно было писать, и они становились моими моделями. У нас в Киеве была организована выставка на женскую тему, тогда я и написала свою первую работу «Игра» — самую любимую и удачную, на мой взгляд. Тема вызвала интерес у людей, и я ее продолжила. Но портреты мужчин в планах есть. И что еще интересно. Я заметила одну закономерность — если я написала чей-то портрет, то обязательно у женщины случается что-то хорошее. Например, одну написала с рыбой на голове, и она потом родила долгожданного ребенка. Таких случаев много. Мне творчество приносит радость, наверное, потому так и происходит с моими моделями.
- Твои работы лично у меня ассоциируются со временами средневековья.
— Есть такое. Наверно потому, что мои любимые художники – Ван Дейк, Рогир ван дер Вейден, Мемлинг. Кроме того, киевская школа вообще очень декоративная: яркие, сочные краски, особые наклоны головы и т.д. Правда, так было не всегда. В студенческие годы много рисовала в синем цвете. Тогда на праздники — День города или Независимости — мы часто выставлялись. И у меня очень хорошо шли «синие» работы, людям нравилось и они покупали: мы их называли «хлебными карточками».
- Сейчас ты в Армении: другой воздух, другие люди, краски, природа. Что-то поменялось в твоем восприятии художника? Какими ты видишь свои будущие картины «армянского периода»?
— Насчет живописи пока сказать ничего не могу: написала две картины, но немного депрессивные — «Война» и «Мир». Но потом сходила в вашу Национальную картинную галерею, и она меня покорила: я увидела ваши красивые костюмы, купила книгу с орнаментами, рассматриваю их и вдохновляюсь. Гранаты начала писать. Сначала было сложно, но теперь уже хочется писать и писать.
Ирина АБРОЯН
