Как потомок Ноя уму-разуму царевича учил

Давным-давно, где-то в горах, едет царевич по отцовским владениям и видит: носит крестьянин на закорках землю в мешках к каменистому спуску в ущелье, огород ладит. И весь горный склон у него уже этажами делянок уходит вширь и вглубь. А он понесет мешок на новую делянку, ссыпет землю на камни, выровняет – и назад, к своему дому: землю в мешки насыпать.
— Эй, отец, – окликнул его молодой царевич, – ты что это тут творишь? Разве ущелье – твое?
— Живи долго, царевич, ущелье – не мое, но и не царское. Всё, что ниже или выше земли – Божье: солнце, например, или родниковая вода, или рыба в реке, или ущелье, или камень или руда – если она есть. Дай Бог долгой жизни твоему отцу, нашему царю, но он повелитель всего, что живет и растет на нашей земле. А вот то, что над ней и под ней – Божье, а значит – общее. Вот выращу урожай – и считай, он уже отчасти принадлежит твоему отцу: я с него подать заплачу. А пока ущелье Божье – и мое, раз я здесь тружусь.
— Ладно, рассмеялся царевич, – а зачем тебе лишняя земля? Вон у тебя сколько своей. Ты чем засадишь землю?
— Луком, – ответил старик.
— Как? – удивился царевич, – такое огромное поле – и луком? Что же ты будешь с ним делать?
— Продам, – ответил крестьянин.
— И что же ты сделаешь на вырученные деньги после уплаты подати царской казне? – заинтересовался царевич и спешился.
— Одну часть пущу на оплату долгов, – ответил крестьянин, присев и стирая пот с лица, – другую часть оставлю себе. Еще одну часть отдам в долг. А четвертую часть брошу в воду. А теперь, молодой царевич, отгадай, что это за части.
— Ну, отдавать долги – это хорошо, – принялся размышлять будущий правитель страны. – Хотя лучше бы долгами не обрастать, нехорошо это. Отдавать деньги в рост – и вовсе плохо, не по-нашему. И уж совсем плохо спускать заработанное в воду… Нет, не пойму, отец, объясни ты мне свою загадку, и я тебя озолочу.
— Своим объяснением я сам тебя озолочу, – улыбнулся армянский крестьянин, – но и ты от своего слова не отступайся. Так вот, одну часть денег я пущу на содержание родителей, перед которыми я в неоплатном долгу. На другую часть я буду кормить и учить своих сыновей, которые вырастут и станут заботиться о моей старости так же, как я – о родительской. А на четвертую часть денег я буду растить и пестовать своих дочерей, которые уйдут замуж в чужие семьи, станут их частью и продолжат их род, а не мой.
— Как зовут тебя, о мудрец? – спросил потрясенный царевич.
— Так же, как и моего прапрадеда, Норайр, а коротко – Ной, – ответил с поклоном крестьянин. У нас, у армян причерноморья, откуда пришел мой род, «новый» – не «нор», а «ной».
— Так почему же ты, прямой потомок нашего прародителя – простой землепашец, а не хотя бы князь? – удивился царевич.
— У всякого человека две чаши весов, и только одна из них – полная. Когда одна чаша тяжела, другая взлетает от легкости, – улыбнулся крестьянин. – Мудрому человеку власть не нужна, мудрость уже заполнила одну чашу. Пусть другая вздымается от свободы. И наоборот: тот, кто стремится к власти, обязательно имеет пустую чашу для мудрости… И мало кому выпало наполнить ее.

Лия Аветисян

Об Авторе

Похожие материалы

Оставить отзыв

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *